Bahtalo "Ogi' Gallad


Ответить
Аватара пользователя
Ogirion
Упыревед

Патрон Гвардии Почетный Ветеран
Поблагодарили: 1207 раз
Сообщения: 5218
Имя персонажа: Огирион
Игра: нет
Откуда: из роддома

Bahtalo "Ogi' Gallad

Сообщение Ogirion » 30 июн 2012, 14:50

Зовут меня Бахтало Галлад. История моя стара как мир и необычна одновременно.
Родителей своих я никогда не знал, все что мне от них досталось это одна фотография и записка с моим именем и фамилией. Это все, что было при мне, когда меня нашли на пороге одного из киевских детских домов.
Ни скажу, что детство у меня было тяжелым скорей на оборот, мне повезло родиться во времена советского союза, когда детские дома были действительно домами для детей и мы не были обделены ни любовью, ни заботой. Я всегда представлял себе, что мы чем-то похожи на табор. Было весело, шумно и нам не приходилось побираться как нынешним беспризорникам. Но как бы, ни любили вас няни и воспитатели ты все равно чувствуешь отсутствие родителей. В нашем детдоме каждый из “брошенных” детей мечтал вырасти и найти своих родных маму и папу или хотя бы узнать, почему же все-таки его бросили. Я не был исключением. Тысячи раз рассматривая фотографию мечтал как найду их и окажется, что меня просто потеряли или злые люди украли меня у них. Но, как и все хорошее, детство кончается, и время твоих мечтаний занимает реальность.
После детского дома я не стал поступать в какое нибудь ПТУ, как это сделали большинство моих друзей. Я решил сначала отслужить в армии. Два года пролетели не заметно. Меня просто завораживал простота и в тоже время функциональность обычного автомата, я мог часами его собирать и разбирать, меня как одного из лучших солдат части часто возили на соревнования по стрельбе. Затем была “сверхсрочка” и командировка в афган. Именно там я и понял что мне не зря дали такое имя. Бахтало – “счастливчик”, сколько раз ребят буквально разрывало в метре от меня, а на мне ни царапины. Я буквально чувствовал, где засел очередной моджахед и пускал пулю точно туда куда нужно. На моем прикладе было больше зарубок, чем у стариков прослуживших здесь более двух лет. А еще там я понял и то, что мне нравиться эта работа. Военное дело принято считать службой, но для меня это была работа и она мне нравилась. Тот адреналин который ты получаешь в бою ты не найдешь больше нигде. А когда бой кончается, первая минута после… это… это и есть то ради чего стоить жить, ты понимаешь что ты живой, ты дышишь и что ты сможешь увидеть следующий рассвет, а твой противник нет. Я мог буквально поклясться, что видел души убитых стоящих над телами и смотрящих на меня. Но там мы все много курили “зеленку” так, что это могли быть просто глюки.
Но опять, как и детство все кончается, войска из Афганистана выводили, а вскоре развалился и советский союз. Я прослужил еще 7 лет прапорщиком, ловил наркокурьеров на границе с Афганистаном, был в нагорном Карабахе, Приднестровье в качестве миротворца но, в конце концов, понял, что эта уже не та армия, в которой я начинал служить. Продажные политики сдавали армию, воры генералы ее разворовывали, а нищие младшие офицеры и прапорщики пытались прожить на выдаваемый паек, да подработки.
Уволившись в запас я и подался на вольные хлеба, кем только не работал, начиная от грузчика и заканчивая охранником экспедитором. Времени было много, и снова всплыли отложенные на время мечты найти родителей. Я встречался с разными ромалэ, но никто-то ничего не знал. Такое имя как у меня у цыган не редкость, а фамилия Галлад оказалась не цыганской, так что с этой стороны зацепится, было не за что. Оставалась только фотография. На ней, на фоне большого дуба, мой отец обнимал мою мать, держащую на руках младенца. Последняя зацепка это попавший в кадр небольшой ресторанчик, на вывеске которого было написано Jatetxea “Arbol de Guernica”. Ресторан Дерево Герники, именно так переводилась эта надпись. Это был язык басков. Само же “Дерево Герники” было дубом посаженный перед Домом Собраний в городе Гернике-и-Лунo. Это дерево – символ баскской свободы. Под этим дубом местные правители приносили клятву беречь свободы басков. Как мои родители могли оказаться там? Выезд за границу в то время? Да еще и с младенцем на руках был делом далеко не простым. А цыгане никогда не относились к благонадежным гражданам советского союза. Работники посольства, артисты кого могли выпустить с ребенком в страну не принадлежащей к соц. лагерю? А фамилия Галлад? Она вполне могла быть баской или испанской. Город Гернике-и-Лунo был единственной моей ниточкой к родителям.
Поднакопив денег, я в качестве туриста отправился на их поиски. Мне повезло, ресторан все еще был на том же самом месте. Но, с чего начать? Ходить по улицам и показывать фотографию в надежде, что кто-нибудь их узнает и вспомнит? И вот который день, сидя в том самом ресторане и разглядывая фотографию, я заметил, что за мной наблюдает старик за соседним столиком. Старик поняв что я его заметил сам подошел ко мне, что-то спросил, видимо разрешения присесть рядом, и указывая на фото сказал Leon Gallad! Hau Leon Gallad eta bere emaztea Zora. Duzu bere seme zaude? Argazkian, du duzu? На ломаном английском я попытался объяснить, что я из России и ни понимаю его. Тогда он позвал бармена, почти такого же старого как он сам мужчину, что то долго ему объяснял пока тот на таком же ломанном, как мой английском, не сказал мне что дон Шефе интересуется не сын ли я Леона Галлада и его жены Зоры?
Это и было моей отправной точкой в новую жизнь. Можно много рассказать о том, что моя мать действительно была цыганкой, а отец баском и мои родители оказались членами ЭТА, они были связными, через которых советский союз иногда снабжал их оружием и деньгами. И когда их группу раскрыли, им помогли бежать в советский союз. Но что там произошло, почему меня подбросил в детский дом и где они теперь? Естественно никто сказать не мог. Я много общался с их старыми друзьями, мой английский оказался не так уж плох, я нашел и навестил родственников отца, меня приняли как давно пропавшего сына. Про родственников матери узнать удалось не много, было известно только что, отец встретил ее, когда их табор остановился возле города. Она была внучкой гадалки и уверяла, что тоже обладает “даром” своей бабки и что он передается по наследству. О ее родителях она не говорила. Они полюбили друг друга мгновенно и поженились на третий день. Табор ушел, а она осталась с отцом.
Не заметно для себя я буквально втянулся в дело ЭТА и загорелся их идеей про страну басков и свободу. Мне сделали фальшивый паспорт, а вскоре и оформили настоящее испанское гражданство. Несколько месяцев я провел в их тренировочных лагерях, изучая минное и подрывное дело. Где и получил кличку Ogi. Что с баского переводиться как “хлеб”, все из-за того что без него никогда не садился за стол и главное в качестве закуски для водки признавал только его. А после, несколько лет тем и занимался, что устраивал с товарищами террористические акты против испанских властей. Однажды мы сильно нашумели, и нам пришлось бежать из страны. Время было не спокойное и таким как я было куда бежать и кому предлагать свои услуги. Так я попал на Балканы в самый разгар войны всех против всех. Сначала примкнул добровольцам-славянам в Боснии, ребята подобрались отличные, одним словом “наши”. К концу мало кто остался из них в живых. Те же, кто выжил стали настоящими профессионалами и уже и не мыслили о возвращении к нормальной мирной жизни. Наши услуги стали высоко цениться, и мы успели поучаствовать еще в нескольких известных и не известных конфликтах пока снова не оказались на Балканах, уже на Косовской войне, на стороне сербов.
Человек рождается однажды, ему суждено пройти много дорог, какие-то ведут в никуда, какие-то помогают ему, переродится во что-то новое, но мы всегда сами выбираем эти дороги. Дорога в албанскую деревню была ровной, она не петляла, стараясь тебя запутать, наоборот она была прямой и гладкой, казалось, она сама манит тебя туда. Задание было простым зачистить албанскую деревню. Ее жители поддерживали албанских боевиков, предоставляя им крышу, еду и пряча у себя оружие. Это была не первая наша деревня, но уж точно мы не могли себе представить, что для многих она станет последней. А для выживших она станет той самой дорогой во что-то новое.
Зачистка проводилась по уже десяткам раз отработанной схеме. Техника оставлялась в нескольких километрах, а солдаты скрытно в ночное время выдвигались к объекту. Время операции наступало с рассветом, когда местные жители еще спали. Деревня бралась в кольцо, которое сжималось к ее центру, куда должны быть согнаны все местные. А дома зачищены, обысканы и сожжены. Техника выдвигалась сразу же, как только кольцо вокруг деревни сжималось, чтобы ее шум не мог предупредить местных.
Издалека деревня казалась тихой, чересчур, тихой, что-то подталкивало меня развернуться и бежать оттуда. Околица деревни была пуста ни людей, ни собак, не было слышно даже кудахтанья вездесущих кур. Разделившись на не большие группы, мы начали осматривать дома и медленно продвигались вглубь деревни, первые трупы начали попадаться примерно на половине пути к главной площади. Их было не много, раны на них были разные, от колотых и резаных до буквально разодранных, как при нападении хищников. Понять, что же тут все-таки произошло, мы не могли. Сербский майор, он был приписан к нам недавно и его имени я так и не успел запомнить, приказал прекратить движение. Судя по всему у других групп было тоже самое. За деревней послышался шум техники, это подъезжали два наших БТР 60 и Уралы. Майор долго переговаривался с другими офицерами по рации, что бы решить, что делать дальше. И именно тогда я снова увидел то, что раньше считал просто глюком обкурившегося травкой солдата. Она стояла прямо над своим собственным трупом и смотрела на меня. Девочка лет семи, голубое платьице в клеточку, белые носочки и голубые сандалики. Казалось она пытается что-то сказать мне, но я ее не слышал, вдруг девочка вздрогнула и с ужасом посмотрела куда-то в сторону. Майор продолжал разговаривать по рации и не мог видеть стоящее у него за спиной тело местного, которое еще пару минут назад валялось на земле в луже своей собственной крови. Мертвец несколько секунд, абсолютно бессмысленным взглядом, пялился в затылок майору, после чего издал странный звук, похожий на сиплы рев. Майор обернулся и оказался лицом к лицу с мертвецом. Все произошло мгновенно, он даже не успел удивиться, мертвец кинулся на него и начал рвать его зубами и руками. Это был какой-то страшный сон, бывшие мертвецы, начали подниматься и кидаться на солдат, они были повсюду, они выбегали даже из уже осмотренных домов. На меня кинулась та самая девочка в голубом заляпанном кровью платьице. Я не успел даже вскинуть автомат, как она с не естественной скорость оказалась буквально в полуметре от меня. Внезапно чья-то автоматная очередь разнесла ее голову в клочья. “Чего стоишь? Точка сбора главная площадь в центре деревни! Все уходим быстро, быстро!” Кто-то схватил меня и потащил за собой. Мы бежал небольшой группой тех, кто уцелел при первом нападении, мертвецы лезли со всех сторон, остановит их могла только целая очередь и желательно в голову. Но целиться времени не было, мы бежали и стреляли на ходу, то и дело кого-то из нас настигал выскочивший из-за угла мертвец.
Когда мы добрались до площади тут уже стояли наши БТР и Уралы, некоторые группы уже успели до них добраться и держали круговую оборону. Между нами были толпы мертвецов и духов. Шансов прорваться у нас не было, если бы не огонь одного из БТР, который буквально выкосил нам тропинку среди мертвецов. Этот бой не был похож ни на один из тех, в которых мне приходилось участвовать. Тут не было тактики и стратегии, мертвецы не пытались найти себе укрытия, они просто лезли толпой. Все что требовалось не дать им добраться до нас, просто стрелять и успевать менять магазин. Я забрался на БТР, кто-то из Урала кинул мне сумки с ручными и подствольными гранатами и три РПГ. РПГ я разрядил в два дома, по правой улице перекрыв ее завалом из обломков, за одно погребя под ними пару десятков мертвецов. И начал закидывать прущих с других сторон мертвецов гранатами. Время от времени к нам пробивались по два три человека, но вскоре стало ясно, что из более ста человек нашей роты, в живых оставалось меньше половины и больше к нам уже никто, ни придет. Кольцо уже теперь вокруг нас сжималось все плотнее, груды мертвецов громоздились на каждом метре. “Откуда их тут так много? Здесь не могло жить столько людей”. Уже после мы поняли, что большая часть из них была уже давно полусгнившими покойниками, вылезшими из своих могил. А пока оставшиеся офицеры пытались организовать оборону. И времени на выяснение что здесь происходит, не было.
Не знаю, сколько длился тот бой, но очнулся я в БТРе за башенным пулемётом, все еще сжимая его гашетку. Боеприпасы в нем давно кончились. Кто-то несколько раз ударил прикладом по броне и крикнул, что все кончилось. Окончательно прейдя в себя и осмотревшись, я понял, что в живых нас осталось только четверо. Площадь была полностью завалена трупами и просто кусками мяса, часть зданий обвалилась, где-то дома уже вовсю полыхали.
Кто-то сказал - Надо убираться отсюда, пока новые не появились.
Остальное было, как в тумане мы собрали остатки амуниции, быстро погрузились и покинули город. Кто-то предложил подожечь город с нескольких сторон, что бы наверняка добить тех, кто еще жив. Сделав это, мы покинули эту проклятую деревню. Последнее что я помню об этом месте это призрак той маленькой девочки в голубом платьице стоящей на околице деревни и смотрящей нам в след. Но она уже больше не была напугана. Она улыбалась и махала нам рукой.
Мы изменились, те, кто выжил, мы больше не были обычными людьми даже с точки зрения наемников. Каждый по своему, но мы стали видеть этот мир таким, каким он был на самом деле. Как будто мы приоткрыли дверь в новый мир ранее не известный для нас. В секретный мир. Но должны, же быть и другие, такие как мы. И раз есть ходячие мертвецы, то должны быть и те, кто с ними сражается. И я готов был поставить свои последние штаны, что им не помешают лишние стволы, а нам лишняя монета в кармане.
Лондон или Нью Йорк? Тамплиеры или Иллюминаты? Я отдал свой голос за орден Тамплиеров. Что тут сказать в душе я все еще мальчишка, мечтающий о рыцарях и славе. К то муже к дому отсюда ближе, хотя… где он теперь мой дом. Возможно, эти трое и стали теперь моим домом.
Ёжики - санитары леса
Ёжики - кого не унюхают того заколят
Ёжики - властелины мира
Ёжики – вершители судеб
Ёж – самое умное животное. Ежу всё понятно.
Ёжики - ...

Вышли Ёжики с тумана
И сказали громко:
“Будем резать, будем бить
Человечеству не жить”

Ответить

Вернуться в «Дневники»

Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и 5 гостей