Leyla "Almarika" Saadi
Добавлено: 30 июн 2012, 15:41
I часть
- Что вы будете пить? - Серебряная плоскость крыла авиалайнера, как плавник огромного кита, разрезает облака и уносит меня вверх и прочь от места которое я более 4-х лет привыкла называть "домом". Международный Аэропорт Исламабада давно скрылся за облаками, самолет набирая высоту делал широкий круг и теперь, сквозь редкие разрывы белой пелены можно было разглядеть зубцы гор Пакистана. Где-то внизу лежал Пешевар. Мой маленький персональный ад. Университет жизни и веры, для меня, родившейся на белоснежных песках эмирата Катар 22 года назад. Надгробье над исчезнувшем прошлым, скоропостижно скончавшемся в тот миг, когда я встретила его глаза. Он называл себя Саидом, выдуманным именем из выдуманной жизни каких у него было тысячи и я сомневаюсь, что он сам помнил какая из них настоящая. В мои 17 лет они казались мне одинаково настоящими и красивыми. Слепая, в своей страсти, идя за своим желанием быть с ним, я бросила все. Свой дом, семью, свою жизнь, которая тогда казалось мне скучной и обыденной. Пустой, как коробка из под сношенных туфель. Мы выехали из страны по поддельным паспортам и когда моя нога впервые коснулась чужой земли - я умерла. Исчезла для всего мира с пыльной пометкой на папке измятого дела - ПРОПАЛА БЕЗ ВЕСТИ.
-Что вы будете пить, мисс? - Голос стюардессы вырвал меня из плена воспоминаний и заставил нацепить милую улыбку на плотно сомкнутые губы.
- Воду, пожалуйста. - я снова улыбнулась ей, и плотно закрыла шторку иллюминатора. Пусть прошлое останется облакам. В моей сумочке лежит новая жизнь. Паспорт британской поданной, дочери саудовского бизнесмена получившей гражданство при рождении, студенческая карта колледжа искусствоведения и кредитка с 50.000 фунтов на анонимном счете. Я закрываю глаза и лениво предаюсь дреме предоставив будущему нестись мне на встречу со скоростью борта 4409 компании British Airways.
II часть
Он встретил меня в аэропорту Хиттроу, по прилету. Высокий, широкоплечий мужчина, слегка за 40, со списком боевых операций в мой полный рост, тихим хриплым голосом и глазами мертвого человека. Мы никогда до этого не встречались, но я сразу узнала его и решительно направилась к нему. Десятки просмотренных фотографий, сотни страниц досье мелкой вязью, делали его почти родным для меня. Я знала о нем все, он обо мне - ничего. Макс Шеппард, отставной ветеран САС, жена умерла в хосписе от рака 15 лет назад, детей и близких родственников нет. Военная специальность - сапер. После выхода в отставку работает пилотом коммерческого дирижабля, паря над Лондоном и рекламирую мусор мертвого мира, иногда катает туристов, подыскивая для них “тот самый” кадр.
- Привет от Джемаля! Меня зовут Лейла и я твоя персональная гурия. - Я прошептала ему эти слова на ухо, и слегка коснулась губами уголка его рта. В ответ он только пожал плечами и предложил следовать за ним к машине.
Мы жили в его небольшом доме на Арчвей роуд в западном Лондоне. Днем он уходил на работу, злой и чужой для всего мира, а я в колледж. К вечеру я возвращалась домой с продуктами и готовила ужин, а он сидел на диване щелкая кнопками телевизора. Я обзавелась подружками в колледже и всегда улыбалась соседям, покупала женские журналы и по долгу говорила по телефону про чепуху. Он жил лишь тогда, когда мы шли с ним в постель и каждый раз умирал с приходом чуткого сна. Я любила одевать его старые рубашки и расхаживать в них по дому как в платье, а он любил наблюдать за мной, иногда даря мне улыбку. Мы часто встречали рассветы на мансарде его дома. Он пил водку, а я воду. Я весело рассказывала ему про приключения дня, а он всегда молчал наполняя очередной стакан.
Это была почти обычная жизнь. Это могло бы стать ею. Если бы не одно обстоятельство: каждую ночь он уходил в свой гараж, спускался в подвал и собирал бомбу. А я внимательно следила за каждым его шагом и точно знала, настанет время и мне придется сказать ему последнее “прости” вырвав его боль 9-м калибром. Джемаль никогда не верил Максу. Он не верил в то что им двигают деньги, хотя Макс и запросил их сполна. Джемаль видел в нем ненависть. Скрытую, старую боль, которую не унять водкой и не вырезать скальпелем из сердца. Пожалуй, Джемаль даже боялся Макса, но тот был единственным человеком, который мог собрать “грязную” бомбу в гараже собственного дома и сбросить ее на центр Лондона со своего дирижабля. И я делала все, что бы так оно и случилось.
Мне часто снились кошмары. Всегда одно и то же. Меня пытали. Мне задавали без конца одни и те же вопросы и я, давясь собственной кровью, предавала своих друзей, а Макс холодно наблюдал за этим, стоя на границе света, попивая водку из стакана, изредка улыбаясь мне. После таких снов я просыпалась в поту, со сдавленным криком, надеясь только не разбудить его. И тогда мне становилось по настоящему страшно.
В ту ночь я долго не могла уснуть. Когда сон все же пришел, начались кошмары. Я проснулась рывком, отчаянно ловя ртом воздух. Хотела закричать, но получился лишь сдавленный хрип. Хватаясь за горло, я пыталась сделать вдох, но ничего не получалось. Перед глазами плыли цветные пятна. Краем глаза я заметила что Макс не спит. Он сидел в старом кресле, на границе пятна света от уличного фонаря и потягивал свою водку.
- Ты проглотила светляка - флегматично заметил он.
Он словно нажал курок! В этот миг все мои сны ожили! Бесформенной массой они выломали двери грез и теперь заполняли рассудок липкой массой паники и отчаянья. Он что-то подсыпал мне! Он отравил меня! Сейчас я усну, и меня отвезут в застенки секретной службы! Мое распотрошенное тело сожгут в печах, а всех кого я знала и кого предала - убьют. Я резко подтянула по себя ноги и прыгнула вперед. Это был самый длинный прыжок в моей жизни. Оказавшись на ногах, в дальнем углу комнаты, я выхватила Глок из сумочки...
КЛАЦК! - сухо щелкнул затвор, загоняя пулю в ствол. Макс смотрел на меня и улыбался. Он даже не пошевелился когда я навела на него пистолет.
БАХ! БАХ! - громкие звуки распороли ночь выпустив сонмы моих демонов на свободу. Я выстрелила еще 3 раза, а он так и остался сидеть в своем кресле, улыбаясь мне мертвыми глазами и кажется шепча - Спасибо.
Эпилог
Я выронила пистолет и медленно опустилась по стене на пол. Меня била дрожь, а из горла вырывались рыдания. Я ждала когда за мной придут. Я слушала тишину за входной дверью. Шло время, неумолимо двигая стрелки часов, но никто не приходил. Даже полиция не приехала на звуки стрельбы. Страх отступал и на его место лениво вползало отчаянье и за ним - пустота. Что мне делать теперь?! Одной в чужой стране, с трупом мужчины в доме, с которым я прожила больше года, поддельными документами, и недособранной бомбой в подвале! Я- психопатка! Я застрелила его из-за ночных кошмаров! Сорвала план Джемаля разрабатываемый годами и неминуемо получу пулю, когда меня схватят. Те или другие. Мне было уже все равно.
Время перестало для меня существовать. Не знаю сколько бы еще я просидела в той комнате, пытаясь разглядеть в пустоте собственную смерть, если бы стук во входную дверь не вырвал меня из небытия. Я поплелась открывать. Ни страха, ни паники... мне было по настоящему все равно. Открыв дверь, я ожидала увидеть солдат. Но вместо этого, с той стороны двери, стояла лишь одинокая женщина.
- Добры вечер... - не прося разрешения она прошла в дом....
- Что вы будете пить? - Серебряная плоскость крыла авиалайнера, как плавник огромного кита, разрезает облака и уносит меня вверх и прочь от места которое я более 4-х лет привыкла называть "домом". Международный Аэропорт Исламабада давно скрылся за облаками, самолет набирая высоту делал широкий круг и теперь, сквозь редкие разрывы белой пелены можно было разглядеть зубцы гор Пакистана. Где-то внизу лежал Пешевар. Мой маленький персональный ад. Университет жизни и веры, для меня, родившейся на белоснежных песках эмирата Катар 22 года назад. Надгробье над исчезнувшем прошлым, скоропостижно скончавшемся в тот миг, когда я встретила его глаза. Он называл себя Саидом, выдуманным именем из выдуманной жизни каких у него было тысячи и я сомневаюсь, что он сам помнил какая из них настоящая. В мои 17 лет они казались мне одинаково настоящими и красивыми. Слепая, в своей страсти, идя за своим желанием быть с ним, я бросила все. Свой дом, семью, свою жизнь, которая тогда казалось мне скучной и обыденной. Пустой, как коробка из под сношенных туфель. Мы выехали из страны по поддельным паспортам и когда моя нога впервые коснулась чужой земли - я умерла. Исчезла для всего мира с пыльной пометкой на папке измятого дела - ПРОПАЛА БЕЗ ВЕСТИ.
-Что вы будете пить, мисс? - Голос стюардессы вырвал меня из плена воспоминаний и заставил нацепить милую улыбку на плотно сомкнутые губы.
- Воду, пожалуйста. - я снова улыбнулась ей, и плотно закрыла шторку иллюминатора. Пусть прошлое останется облакам. В моей сумочке лежит новая жизнь. Паспорт британской поданной, дочери саудовского бизнесмена получившей гражданство при рождении, студенческая карта колледжа искусствоведения и кредитка с 50.000 фунтов на анонимном счете. Я закрываю глаза и лениво предаюсь дреме предоставив будущему нестись мне на встречу со скоростью борта 4409 компании British Airways.
II часть
Он встретил меня в аэропорту Хиттроу, по прилету. Высокий, широкоплечий мужчина, слегка за 40, со списком боевых операций в мой полный рост, тихим хриплым голосом и глазами мертвого человека. Мы никогда до этого не встречались, но я сразу узнала его и решительно направилась к нему. Десятки просмотренных фотографий, сотни страниц досье мелкой вязью, делали его почти родным для меня. Я знала о нем все, он обо мне - ничего. Макс Шеппард, отставной ветеран САС, жена умерла в хосписе от рака 15 лет назад, детей и близких родственников нет. Военная специальность - сапер. После выхода в отставку работает пилотом коммерческого дирижабля, паря над Лондоном и рекламирую мусор мертвого мира, иногда катает туристов, подыскивая для них “тот самый” кадр.
- Привет от Джемаля! Меня зовут Лейла и я твоя персональная гурия. - Я прошептала ему эти слова на ухо, и слегка коснулась губами уголка его рта. В ответ он только пожал плечами и предложил следовать за ним к машине.
Мы жили в его небольшом доме на Арчвей роуд в западном Лондоне. Днем он уходил на работу, злой и чужой для всего мира, а я в колледж. К вечеру я возвращалась домой с продуктами и готовила ужин, а он сидел на диване щелкая кнопками телевизора. Я обзавелась подружками в колледже и всегда улыбалась соседям, покупала женские журналы и по долгу говорила по телефону про чепуху. Он жил лишь тогда, когда мы шли с ним в постель и каждый раз умирал с приходом чуткого сна. Я любила одевать его старые рубашки и расхаживать в них по дому как в платье, а он любил наблюдать за мной, иногда даря мне улыбку. Мы часто встречали рассветы на мансарде его дома. Он пил водку, а я воду. Я весело рассказывала ему про приключения дня, а он всегда молчал наполняя очередной стакан.
Это была почти обычная жизнь. Это могло бы стать ею. Если бы не одно обстоятельство: каждую ночь он уходил в свой гараж, спускался в подвал и собирал бомбу. А я внимательно следила за каждым его шагом и точно знала, настанет время и мне придется сказать ему последнее “прости” вырвав его боль 9-м калибром. Джемаль никогда не верил Максу. Он не верил в то что им двигают деньги, хотя Макс и запросил их сполна. Джемаль видел в нем ненависть. Скрытую, старую боль, которую не унять водкой и не вырезать скальпелем из сердца. Пожалуй, Джемаль даже боялся Макса, но тот был единственным человеком, который мог собрать “грязную” бомбу в гараже собственного дома и сбросить ее на центр Лондона со своего дирижабля. И я делала все, что бы так оно и случилось.
Мне часто снились кошмары. Всегда одно и то же. Меня пытали. Мне задавали без конца одни и те же вопросы и я, давясь собственной кровью, предавала своих друзей, а Макс холодно наблюдал за этим, стоя на границе света, попивая водку из стакана, изредка улыбаясь мне. После таких снов я просыпалась в поту, со сдавленным криком, надеясь только не разбудить его. И тогда мне становилось по настоящему страшно.
В ту ночь я долго не могла уснуть. Когда сон все же пришел, начались кошмары. Я проснулась рывком, отчаянно ловя ртом воздух. Хотела закричать, но получился лишь сдавленный хрип. Хватаясь за горло, я пыталась сделать вдох, но ничего не получалось. Перед глазами плыли цветные пятна. Краем глаза я заметила что Макс не спит. Он сидел в старом кресле, на границе пятна света от уличного фонаря и потягивал свою водку.
- Ты проглотила светляка - флегматично заметил он.
Он словно нажал курок! В этот миг все мои сны ожили! Бесформенной массой они выломали двери грез и теперь заполняли рассудок липкой массой паники и отчаянья. Он что-то подсыпал мне! Он отравил меня! Сейчас я усну, и меня отвезут в застенки секретной службы! Мое распотрошенное тело сожгут в печах, а всех кого я знала и кого предала - убьют. Я резко подтянула по себя ноги и прыгнула вперед. Это был самый длинный прыжок в моей жизни. Оказавшись на ногах, в дальнем углу комнаты, я выхватила Глок из сумочки...
КЛАЦК! - сухо щелкнул затвор, загоняя пулю в ствол. Макс смотрел на меня и улыбался. Он даже не пошевелился когда я навела на него пистолет.
БАХ! БАХ! - громкие звуки распороли ночь выпустив сонмы моих демонов на свободу. Я выстрелила еще 3 раза, а он так и остался сидеть в своем кресле, улыбаясь мне мертвыми глазами и кажется шепча - Спасибо.
Эпилог
Я выронила пистолет и медленно опустилась по стене на пол. Меня била дрожь, а из горла вырывались рыдания. Я ждала когда за мной придут. Я слушала тишину за входной дверью. Шло время, неумолимо двигая стрелки часов, но никто не приходил. Даже полиция не приехала на звуки стрельбы. Страх отступал и на его место лениво вползало отчаянье и за ним - пустота. Что мне делать теперь?! Одной в чужой стране, с трупом мужчины в доме, с которым я прожила больше года, поддельными документами, и недособранной бомбой в подвале! Я- психопатка! Я застрелила его из-за ночных кошмаров! Сорвала план Джемаля разрабатываемый годами и неминуемо получу пулю, когда меня схватят. Те или другие. Мне было уже все равно.
Время перестало для меня существовать. Не знаю сколько бы еще я просидела в той комнате, пытаясь разглядеть в пустоте собственную смерть, если бы стук во входную дверь не вырвал меня из небытия. Я поплелась открывать. Ни страха, ни паники... мне было по настоящему все равно. Открыв дверь, я ожидала увидеть солдат. Но вместо этого, с той стороны двери, стояла лишь одинокая женщина.
- Добры вечер... - не прося разрешения она прошла в дом....