Отчет о расшифровке инфопланшета Меркуцио Фраста.

[Аве]

Аве. "Вышившим"? Это такой истерэгг для Мау?

Но ведь сработало жеж

[Maury]

Интересно как оно должно было сработать))) Но Аве садист, да)

[Аве]

Скитарии медленно отступали. Выбора не было: снаряды легко проходили сквозь плоть твари, не причиняя ей видимого вреда. Раны затягивались почти мгновенно, и демон даже не замечал этих комариных укусов. Чудовищная туша постепенно продвигалась по коридору, вплавляя в себя все новые и новые тела. Гипаспистов спасало одно — чудовище еще не могло полноценно контролировать вобранное в себя оружие, пули летели вкривь и вкось, задевая солдат больше по касательной или рикошетами. Но с каждой секундой плотность огня лишь увеличивалась и трибуну, руководящему наступлением, не оставалось ничего, кроме как отдать приказ о тактическом отступлении и перегруппировке оставшихся скитариев.

Никурс Гамма Тридцать Два стоял, окруженный скитариями. Из 30 бойцов под его командованием оставалось чуть больше половины. Кроме того, были потеряны 5 боевых сервиторов, и тела практически всех погибших сейчас были частью отродья варпа за углом. Трибун ясно понимал, что у него нет ни малейшего шанса справиться текущими силами...
-Докладывает Никурс Гамма Тридцать Два. Командор, запрашиваю поддержку отряда Мю-53. Угроза прорыва демона, ранее опознанного как объект Бета, ликвидация текущими силами невозможна.
-Информация получена, ориентировочное время прибытия преторианцев — 3 минуты 15 секунд. Доложите статус объекта Гамма.
-Объект Гамма потерян из виду.

Объект Гамма тем временем полз по вентиляционной шахте, проложенной вдоль коридора, в котором сейчас шла перестрелка. Вряд ли кто бы здесь еще пролез, кроме Рин, да и ей не сказать чтоб было комфортно, но другого пути в тыл противника не было. Добравшись до небольшого поворота, девушка застонала от отчаяния: путь перекрывала стальная решетка, наглухо загораживавшая лаз. «Нургл вас раздери, так близко от цели!», - Рин оставалось только бессильно ругаться и слать проклятья ненавистным механикусам. В надежде отыскать какой-то другой путь Максвелл увеиличила приток энергии на бионические глаза и внезапно заметила, что зубья покрыты ржавчиной: судя по всему аура разложения от Винсент была настолько велика, что дошла и до сюда, хоть порядком и ослабленная. Изогнувшись совершенно немыслимым образом, она подтянула болтер и начала осторожно долбить решетку. Сталь крошилась, разлетаясь ржавой пылью, но все равно держалась. Одна минута, вторая, третья... Решетка все еще была на месте. Девушка даже не заметила, как стихли звуки выстрелов и на их место пришел какой-то странный металлический лязг. И тут воздух прорезало резкое шипение и тут же донесся дикий, выворачивающий наизнанку крик боли и ярости, не могущий принадлежать никому, кроме твари из коридора. Отчаяние переполнило Рин и как будто придало сил: еще один сильный удар и проход, наконец, свободен!

Буквально пролетев последние метры шахты, она выскользнула на свободу, бесшумно приземлившись за спинами скитариев. На оценку ситуации ей хватило нескольких секунд: коридор в виде буквы «Т», она находится в одном из верхних проходов, позади группы гипаспистов, а ближе всех к ней стоит скитарий в причудливом шлеме и серебристо-красном плаще, очевидно, офицер. Уже направив на него ствол, Рин кинула взгляд на перекресток и замерла: три монструозные фигуры, заполнявшие собой все пространство до потолка, готовились к залпу...

Никурс облегченно вздохнул: они задержали продвижение демона на 3 минуты, пусть и ценой пяти бойцов. Преторианцы были на подходе, он уже слышал их тяжелую мерную поступь и теперь был спокоен за исход боя. Подмога подходила из коридора напротив, первый воин уже появился в прямой видимости. Он ужасал даже оттуда, высотой в два человеческих роста, весь закованный в броню. Если бы трибун не знал, что когда-то это было просто человеком, он бы ни за что не поверил в это: сотни лет экспериментов, генетических мутаций, биологического и химического вмешательства, лучшие импланты и опытные модификации превращали преторианцев в силу, способную противостоять даже космодесанту. Тяжелые орудия на месте правых рук казались снятыми с танков и уже были готовы к бою. Один за другим воины выходили из-за угла и, проходя к перекрестку, разворачивались в сторону демона. Три выстрела слились в один и волна плазмы превратила коридор в рукотворный ад. Последовавший за этим рев демона на этот раз только вселил уверенность в скитариев: тварь была ранена. Никурс с удовлетворением наблюдал за тем, как преторианцы готовятся ко второму залпу и пропустил момент, когда из-за его спины в сторону перекрестка прилетела крак-граната. Но до того, как преторианцы скрылись в облаке взрыва, они успели выстрелить. Вопль умирающего демона звучал в унисон с отчаянным криком Рин и грохотом очереди из ее болтера, но за секунду до начала этой какофонии Никурс успел развернуться и длинным прыжком уйти с линии огня. Пули лишь скользнули по его карапаксу, и миг спустя трибун разрядил весь магазин дробовика в девичью фигурку.
6 зарядов дроби, выпущенные практически одновременно, слились в сплошную стену свинца, окутавшую Рин и отбросившую ее на стену.
- Докладывает Никурс Гамма Тридцать Два. Объекты Бета и Гамма нейтрализованы. Операция завершена.

[Аве]

- Мама, ты жива!? Но как? Папа тоже жив?
Фелиция едва слышно вздохнула: Нет, Меркуцио, тогда спастись от Механикус удалось только мне.
-Механикус? Подожди, но ведь это был несчастный случай, мне сказали, что был сбой в системе вентиляции...
-А ты до сих пор в это веришь? Ха!
-Подожди, но зачем им было взрывать нашу семью?
-Как ты думаешь, почему мы сейчас здесь? Тебе ведь, как и мне, надоели эти замшелые догматы, эти надуманные запреты и ограничения.
-Ну да, я попал сюда в поисках новых знаний, но я даже не подозревал, что встречу здесь тебя.
-Тогда ты должен понимать, как я жила последние 30 лет, вынужденная скрывать приобретенную мною силу, технологии, которые никогда не одобрили бы закостеневшие в своем невежестве иерархи!, - голос Фелиции креп, набирал силу. Очевидно, что и сейчас это вызывало у нее столь же искренне возмущение, - И когда я, не выдержав, попыталась выступить открыто против этого жуткого консерватизма, что я получила в ответ? Им нечего было возразить! Механикус смогли только попытаться уничтожить меня, не считаясь с потерями. И мне искренне жаль, что пострадали вы с Игнисом. Если б я знала, во что выльется мое противостояние с остальными техножрецами...

-Значит, это все из-за техножрецов, - Меркуцио, на секунду почувствовав жжение в несуществующей уже гортани, схватился за горло. - И теперь я один из них. Долбаная ирония!
-Ну так ничего и не потеряно. Тебя ничего не держит у них, присоединяйся ко мне, получи те же силы, те же знания, что когда-то были переданы мне. Получи могущество и вечную жизнь! Это же так просто.
-Заманчиво, не поспоришь.
-А еще, чтоб не быть голословной...Ты знаешь, кто такая Алиса?
-Эээ, лидер нашей ячейки и, ээээ, моя сестра?
-Больше, чем сестра! Алиса — мое творение! Образец человеческого совершенства: интеллект, внешность, бионика, - все запрограммировано мною и выращено за несколько лет с помощью сил варпа. Ее раны заживают на глазах, старение организма замедлено в разы, а самое главное — я всегда смогу перенести ее сознание в новое тело! Где Механикус могут только разрушать в попытке соорудить очередного сервитора, безжалостно искромсав очередной мозг незадачливого адепта, я открываю новую эру искусственного разума. Теперь ты видишь, что пытаются запретить техножрецы? Нельзя остановить прогресс, он сметет любого, вставшего у него на пути! Время выбирать, Меркуцио, с кем ты.
-Подожди, перенести сознание в новое тело? Ты нашла «протокол Протей»?! Ты действительно можешь это сделать?
-Не просто нашла. Я его доработала. И его результат как раз перед тобой. Тело Алисы и ее сознание разрабатывались параллельно и были соединены с помощью нового процесса. Теперь я его называю «протокол Фраст», а еще пара лет доработки, и я доведу его до совершенства. И ты можешь учавствовать в этом вместе со мной.

-Я просто не верю своим глазам. Никогда в жизни мне не приходилось сталкиваться с подобным. - Меркуцио развернулся к сопровождающей его техножрице и уставился на нее с восхищением, уже не как на простую девушку, а как на чудо инженерной мысли, как на машину, которые его так всегда восторгали. Зачарованно он дотронулся до лица Алисы, пощупал волосы, вызвав легкую улыбку на ее губах.
-Кстати, в ней часть и твоего генома, так что, можно сказать, ты не только ее брат, но и отец. Алиса — моя правая рука, а ты же станешь моим вторым помощником, и мне кажется, вы не просто сработаетесь, а станете роскошным тандемом. Ну так что, разве ты еще колеблешься?

Ответить Меркуцио не дал сигнал тревоги, истошно завизжавший на весь офис. В помещение буквально влетел офицер охраны: «Госпожа, на нас напали! Две «Валькирии» с десантом во внутреннем дворе!»
«Защищать завод любой ценой! В случае неудачи - подрывайте», - Фелиция грязно выругалась, - «Дети, уходим.»

[Аве]

Меньше всего на свете Меркуцио не хотелось принимать решение о выборе стороны. Самое подлое и безобразно коварное, что можно испытать в жизни - это насильственное помещение человека в ситуацию страшного и мучительного выбора - с кем быть, к кому примкнуть, кого поддержать. Ты делаешь шаг, а потом не раз и не два терзаешь себя мыслью «А тех ли я выбрал?» Одни переосмысливают прошлое болезненно, рассуждая об упущенных моментах, другие же могут быстро отогнать подобные мысли, но даже среди Механикус нет никого, кто ни разу не задумывался бы о прошлом и принятых когда-то решениях. Ибо, как говорят, именно рефлексия отделяет людей от животных (ну и от сервиторов, естественно)

Вот и медлил техножрец, не решаясь выбрать дальнейшую судьбу. И пока мог отдалить этот момент, отдалял как мог, а именно — бежал вместе с девушками какими-то техническими коридорами, спускаясь, по ощущениям, все ниже и ниже.

Очередной коридор сменяется очередным поворотом, все одинаковое, и побег давно превратился для Меркуцио в мелькание однообразных пятен, но видно, что Фелиция знала маршрут как свои пять пальцев: еще ни разу она не сбавила темпа в этом бесконечном лабиринте. И вот что-то новенькое: проход перекрывает огромная металлическая дверь, подходящая скорее мифическим «убежищам», чем простому заводу. А внутри...

Ряды огромных цистерн уходили в полумрак, теряясь из виду, но и этого хватило Меркуцио, чтобы замереть от изумления. Что бы в них не находилось, его было много и даже очень-очень много. Завороженный, техножрец окончательно сбавил темп и остановился около одной из них.
-Твою ж мать, Меркуцио! У нас нет времени! - Фелиция развернулась и теперь яростно сверлила сына взглядом. - Мы почти добрались до выхода!
-Что в них?
-Какая, к варпу, разница! Пошли!
-Что там? Там яд, от которого ты чуть не погиб и которым планировалось уничтожить Хадд. Так ведь, Фелиция? - определить источник незнакомого женского голоса было просто нереально, он звучал буквально отовсюду и ниоткуда конкретно; Меркуцио несколько раз резко крутанулся, но тщетно.
-Заткнись, сучка!
-Там прометий, - а вот эта реплика уже явно предназначалась не абстрактному голосу, а техножрецу.
-Фелиция, умей проигрывать. Командный центр захвачен, завод наш. Я победила.
-И что же мне теперь? Сдаться? Уж лучше я сдохну здесь, чем попаду к вам в руки!

Сложно сказать, чем была вызвана заминка собеседницы еретеха, но де-факто диалог был прерван и весьма грубо двумя влетевшими в зал гранатами. Меркуцио даже не успел среагировать, просто стоял и ошалело смотрел на них, когда его накрыло чудовищной вспышкой, которая на удивление, длилась всего пару секунд. Чего он не знал и не слышал, так крика Таээсендо, защитившего его аугментику от взрыва фотонного заряда ценой чудовищной перегрузки систем. К чести механикус, опытная аугментация предусматривала и такие механизмы протекции. И пока полуослепленный магос восстанавливал трансляцию, техножрец, все еще в полупрострации, наблюдал, как в зал влетает пять странных фигур в темном.

Чем были защищены еретеки — неизвестно, но явно это было не менее эффективно секретных разработок Хадда; более того, Меркуцио даже не смог уловить момент, когда Алисия начала атаку: пять смазанных движений — четыре оседающих на пол тела и последний удар кинжала, заблокированный силовым мечом одной из теней. А затем вновь череда смазанных силуэтов, завершившаяся еще одним яростным клинчем на клинках. Очевидно равный бой грозил затянуться, но его исход решил один пропущенный нападавшим удар — от внезапно вмешавшейся в бой Фелиции. Чем он был нанесен, техножрец так и не понял, но эффект был поразителен: совсем немаленькое на вид тело пролетело пару метров и со страшным грохотом врезалось в резервуар, около которого стоял жрец.

-Ну как тебе наши возможности, сынок? - Фелиция была уже спокойна и вообще вела себя так, будто сейчас буквально за минуту они не разгромили пятерых убийц.
-Восхитительны, - говоря это, Меркуцио вовсе не кривил душой, геройствовать и идти против еретиков сейчас было смертным приговором. - Но вы уверены, что это все нападавшие?
-Вряд ли, поэтому нам все еще нужно срочно уходить.
-Секунду, прихвачу с собой что-нибудь с тел, - ближайшим к техножрецу оказался лежало тело комбатанта с силовым мечом, видимо, командира группы, так что нагнуться и осмотреть его стало делом нескольких секунд. Странной формы лазган со стволом, усиленным кожухами, был единственным знакомым оружием, поэтому, поколебавшись мгновение, Меркуцио снял его с трупа.

И тут его взгляд зацепился за поврежденную телом цистерну, из которой медленно сочился, оседая на пол, зеленоватый газ. Газ, вызвавший в памяти события той самой ночи, что парень не забыл бы ни через 10 лет, ни через 100. Даже если это было что-то другое, значения уже не имело. Странная смесь аффекта и спокойствия мертвеца охватила техножреца, и, резким движением развернувшись к матери, он зажал спуск.

[Аве]

Почему ему вообще дали это сделать, не убив столь же стремительно, как налетчиков, у Меркуцио размышлять времени не было, он просто поливал огнем, даже не смотря, что за доли секунды до того как луч достиг цели Алисия успела закрыть телом создательницу и весь шквал адского огня пришелся по ее фигурке, превращая когда-то прекрасную девушку в шипящий, пузырящийся бесформенный комок плоти. Меркуцио не слышал ее крика, он просто продолжал стрелять, даже не обращая внимание, что батарея села, а хеллган в его руках практически дымится. Не чувствую боли в сожженных ладонях, скорее по инерции, он уронил на пол ствол, и только сейчас к нем вернулась связь с реальностью. Вернулась, чтоб обрадовать его нечеловеческим воплем оставшейся практически невредимой матери «Сдохни, ублюдок!». Он даже успел почувствовать, как скрап-код подчистую выжигает его аугментику, а угасающее сознание то ли увидело, то ли достало из памяти скрывающийся в темноте силуэт. Меркуцио попытался вдохнуть, ему это почему-то не удалось и тьма поглотила его окончательно.

Хлынувшее в этот момент со всех когитаторов цифровое безумие с не меньшей эффективностью уничтожило мозг Таэссендо, но даже этих долей секунды ему хватило для анализа произошедшего, и пока тело магоса, заходясь в судорогах, выплескивало изо рта, ушей и глаз заменители крови, он пытался передать, что успевал. Хвала Омниссии, этого хватило.

Роджер Ханк выпал из забытья то ли от страшной боли во всем теле, то ли от истеричных призывов в вокс-передатчике. Отбросив крамольную мысль снять противогаз и отдышаться, он попытался встать на ноги. Не без труда поднявшись, капитан поморщился от боли: сломанные ребра и сотрясение, как минимум. Но для вернувшегося с того света не самый плохой результат. Голова гудела, почти заглушая вокс, но усилием воли Роджер все-таки заставил себя прислушаться к вызову и даже сумел прохрипеть в ответ позывные.

«Ханк, срочно вытаскивайте техножреца, счет идет на минуты», - привычный голос Лорелеи был настолько далек, что штурмовик на секунду задумался, не сон ли это. Но даже во сне приказ стоило выполнять, тем более что, оглядевшись, Ханк увидел искореженные цистерны, содержимое которых медленно подползало к ним. Взвалить Меркуцио на плечо оказалось нереальным, так что, поудобнее ухватив его, Роджер потянул тело к выходу. «Приказ понят, приступаю к выполнению», - привычные слова срывались с тяжелого языка с задержкой. "Слава Императору, ты жив!", - облегченно выдохнув, Лорелея без сил откинулась на кресле. "Выкарабкивайтесь там, к вам уже бегут"
А далеко внизу капитан смог улыбнуться даже сквозь боль и наполовину для себя, наполовину для Лорелии прошептал: «Смерть не может умереть»

[Аве]

Сколько времени уже прошло со встречи с матерью? Меркуцио не помнил, он давно уже потерял счет времени. Вообще, довольно-таки сложно помнить кто ты и где, лежа без движения на столе с минимально функционирующими системами жизнеобеспечения. А на большее техножрецу рассчитывать не приходилось: после окончания расследования ереси на Хадде и сопуствуюших ему допросов его ждало, по-видимому, превращение в сервитора. При нем этой процедуре подвергались и за меньшее. «Надо было принимать предложение Фелиции», - уже в который раз пронеслось в голове жреца, но Фраст уже привычным усилием воли отбросил эту мысль: о некоторых вещах в его положении лучше даже не думать.

Его одиночество в очередной раз прервал звук открывающейся двери. Смысла поворачиваться Меркуцио не видел, чего-чего, а допрашивали его уже столько раз, что это стало обыденностью. Казалось бы, гораздо проще вытащить все нужные данные из его памяти напрямую, но, видимо, пока что живым он был зачем-то нужен. Но вот дальнейшее обернулось для лежащего на столе полутрупа полной неожиданностью, ибо вошли совсем не механикусы.

Лорелея остановилась у распростертого тела с некоторой неловкостью. Раньше ей еще не приходилось общаться с этим еретехом напрямую, в основном она слушала записи допросов или задавала вопросы через магосов. Женщина секунду постояла, задумавшись, потом тихо уточнила по воксу: «Он может говорить?». Ответ пришел практически сразу: «Мы провели полную диагностику его речевого аппарата и подали достаточно энергии на вокс-синтезатор для полноценного функционирования. Вероятность неисправности крайне мала». «Могли бы просто сказать «да»», - вздохнула Лорелея про себя. Магосы были неисправимы.

«Меркуцио, вы слышите меня?».

Удивлению жреца, услышавшего приятный женский голос, не было предела, так что он даже исхитрился перенаправить крохи энергии и чуток повернуть голову, увидев в результате этого совсем рядом с собой незнакомую девушку в рясе. Оптическая аугментика работала явно не в полную силу, но даже замутненной картинки хватило парню, чтоб увидеть регалии инквизиции на ее одежде. После этого Меркуцио отбросил попытки определить примерный возраст собеседницы: так хоть и выглядела от силы лет на 30, но с таким же успехом могла быть старше раз в 10. А вот голос был знаком, причем, по ощущениям, он его слышал совсем недавно.

«Да», - первая попытка ответить утонула в полускрипе-полускрежете, но аугментика быстро восстановилась и теперь ответ был просто хриплым, с явными признаками синтеза голоса «Да, слышу».
«Меня зовут Лорелея Деканта, я дознаватель Ордо Еретикус»
И вот тут Меркуцио, наконец вспомнил, где и когда он ее уже слышал: «Голос. Я помню его. Вы были на заводе, разговаривали с моей матерью»
-Да.
-Ее поймали?
-Об этом я и хочу поговорить. Нет, она ушла и у нас есть основания полагать, что она не остановится на одной встрече с вами. Будет ли пытаться Фелиция отомстить вам за уничтожение последней работы или вновь попробует завербовать, никто не знает, но мы думаем, что ваша встреча не последняя, quasi attrahit similis. С другой стороны, некоторое время мы наблюдали за вами и, возможно, вы будете полезны инквизиции не только в качестве приманки.
-Это можно считать предложением работы? А если я откажусь?
-Мы все еще обсуждаем эффективность сервитора из вас в качестве привлечения Фелиции, но мне кажется, вас такой вариант совсем не устроит.
-Вы умеете делать предложения, от которых невозможно отказаться, чего уж тут. Хорошо, я готов сотрудничать добровольно, хоть и не уверен, что это поможет найти мою мать.
-In magnis et voluisse sat est.

[Аве]

По многочисленным просьбам фанатом - тизер новой части фанфика

Скрытый текстПоказать

Мимолетное прикосновение механодендрита обожгло кожу девушки, бросив ее в дрожь. Холодный металл прошелся по раскаленной коже подобно шоковой дубинке арбитра, вызвал слабость по всему телу, но слабость приятную, зовущую скорее прилечь и желательно не одной. Еле заметно дознаватель покачнулась, но от аугментированных глаз техножреца не укрылось и это легкое движение. "Мисс Деканта, с вами все в порядке?" - обеспокоенность механикуса явственно проступала даже сквозь модуляции синтезированного голоса. "Просто оступилась, Меркуцио. И знаешь", - улыбнулась она, - "Мне кажется, империум не перевернется, если ты будешь называть меня просто Лорелеей"

[Тальвинг]

Авя

[Аве]

Это еще не полноценное продолжение похождений бравого техножреца, но оно тоже в планах, уж поверьте. А пока, чтоб скрасить ожидание, немжножко межмодульного.

Открытый космос.
Спасательная торпеда фантасмагорической сигарой висела в безвоздушном пространстве уже вторые сутки. Или третьи? А может, неделю? Варп ли тому виной или время, но местные измерительные приборы конкретно время считали явно престранно. Да и беспробудный сон уже практически падавших от усталости аколитов только прибавил темпоральной сумятицы.

После поочередного пробуждения напарники Меркуцио символически попинали стены, громко посетовали на безысходность положения и невозможность ничего изменить и ушли резаться в что-то карточно-азартное. То ли Мэдрик протащил контрабанду под полой, то ли переделали гадальную колоду Лазаря, техножрецу было наплевать. Тунеядцы да мутанты, что с них взять. Меркуцио еще явно не остыл после увиденного им безделья пару дней назад.

Вот что точно хорошего в маске — никто не видел выражение лица аколита, когда сопартийцы предложили и ему убить остаток времени подобным образом. А синтезатор голоса ничуть не выдал и тени эмоций, когда Меркуцио вежливо отказался. Так и получилось, что все последнее время Фраст проводил в кабине торпеды, усиленно обдумывая сложившееся положение. А задуматься-то было над чем..

Например, какого пневмопиха магос не убил их всех в рубке, оставляя в живых свидетелей и, после случившегося, врагов. На его месте Меркуцио банально зачистил бы вообще всех, списав на жесточайшие бои с обитателями халка, и слил инквизиции незначительные документы, дескать, передали аколиты перед смертью. И все, чист перед всеми. Ничееееего не понимаю. Видимо, во мне слишком много плоти, чтоб понять логику высшего жреца. Но, пресветлый Омниссия, как же чисто обошел всех магос! Всухую! Меркуцио не удивился бы даже, узнав вдруг, что именно Максима стравил в рубке аколитов и сестер. Интересно, сколько ему лет... Как ни странно, к собрату техножрец не испытывал ни капли негатива, исключительно восхищение мастерски проведенной операцией, и, анализируя произошедшее, склонялся к мысли, что предложи ему магос сотрудничество — с радостью согласился б. Но что ж, нет так нет, поработаем еще немного на инквизицию.

Кстати, об инквизиции...С тех самых пор, как Фраст узнал, что Карей пользовалась шифрами инквизиции, его не оставляло ощущение, что у них есть конкуренты в одном из ордосов. Да и чтобы поднять бунт среди сестер битвы нужно обладать либо неузарядными способностями, граничащими со сверхъестественным, либо иметь поддержку крайне могущественных союзников. Ощущение только усилилось после бойни в корабельной рубке, когда стало очевидно, что канонисса прекрасно знала, за чем шла. Можно, конечно, предположить, что она преследовала свои цели, но гораздо чаще сестры битвы — послушное орудие в руках Ордо Еретикус. И, учитывая, моральные принципы Сорроритас, заставить их взять в руки какую-то еретическую пакость мог только кто-то весьма и весьма могущественный.

И, что характерно, всем был нужен клинок, а не какие-то документы мертвого инквизитора. Интересно, а что, если аколиты тоже на самом деле были посланы вовсе не за ними? Что, если эта часть операции была поручена тому же Ханку? Да нет, попахивает какой-то теорией заговора: мы все-таки не первый день служим у Кинреда, чтоб сомневаться в нашей лояльности и так иррационально распределять силы.

И все-таки...что же за конкурент у нас в Ордосах...Силу его недооценивать точно не стоит... А что, если это тот же самый человек, что отправлял 400 лет назад сестру Карей? Эх, как не хватает связи с Лорелеей. Столько информации для анализа, столько возможностей, а мы даже не знаем, спасут ли нас.

[Аве]

И таким образом Меркуцио вновь увело мыслями в страну несбыточных мечтаний об инквизиции, а, если быть совсем точными, к одному-единственному представителю Ордо Еретикус — старшему дознавателю Лорелее Деканте. Техножрец как сейчас помнил их первую встречу, себя, беспомощным механизмом лежащего на столе, и ее — яркую солнечную вспышку среди мертвенной стали лаборатории. Начавшись с мимолетного видения, это чувство в последнее время превратилось в проблему, с которой приходилось считаться.

Как описать чувства человека, который заставил себя забыть, что имеет право чувствовать? Которому долгие годы обучения выжигали на подкорке, что именно отсутствие страстей отличает его от мешка с мясом. Принадлежа к организации, в которой образцом подражания являются магосы с когитатором вместо половины мозга, Меркуцио был обязан подавлять подобные эмоциональные привязанности еще в зародыше. Был обязан — но не смог сделать, когда еще это было реально. Казалось бы, немного силы воли и все, ты свободен. Но где взять силы на это, когда весь твой организм кричит «Не делай этого, ублюдок ты безмозглый»? Пару лет назад Фраст с радостью вставил бы себе в голову когитатор — сегодня он убил бы, реши кто предложить ему такое.

Как описать чувства человека, который уже давно забыл, что такое привязанность, забыл каково оно — ощущать себя наркоманом, бабочкой, летящей на свет, птицей возле плотоядного растения? О да, тренировки на Хадде сделали свое дело: даже сейчас техножрец был способен отрешенно взглянуть на себя со стороны и оценить, во что ввязывается. Но пройти мимо этой ловушки они ему бы не помогли никогда, ибо как, как можно вырвать и растоптать маленький зеленый росток, поднимающийся на пожарище?! Годы назад, потеряв всех, кого любил, Меркуцио сам выжигал свою душу, не найдя другого варианта пережить случившееся. Самый верный способ не терять дорогих тебе людей — не заводить их. Мертвец неуязвим. Но даже сквозь пепел прошлого, обильно сдобренный рационализмом учения Механикусов, смог взойти этот росток любви к Лорелее. Зародыш настолько беззащитный, что тронуть его не поднялась рука. А теперь он разросся и буйствовал зеленью, все заполняя и заполняя мир техножреца.

А вместе с этим, все больше и больше оплетаемый этим ростком, Меркуцио разрывался между желанием вновь увидеть Лорелею и страхом пропустить момент, когда он не сможет контролировать себя, момент, когда любовь сделает его беззащитным. Между желанием быть свободным и внезапным пониманием, как он устал быть один. Между желанием вновь дышать, не задыхаясь, и смутным чувством, что теперь без нее он неполон.

И особенно ему тяжело было от того, что эти терзания усугублялись пропастью между ним и Лорелеей. Техножрец, который не может снять респиратор, не распугав половину окружающих его и старший дознаватель ордоса, обаятельной улыбкой открывшая перед собой сотни дверей. Еретик, не казненный только потому, что она решила — живым он нужнее, и представитель организации, в руках которой жизни практически всех в Империуме. Начальник и подчиненный, в конце концов. Меркуцио не видел для себя ни единого варианта развития отношений, но в глубине души понимал: если он даже не попытается, что всю оставшуюся жизнь будет терзать себя мыслью «А сделал ли я все возможное, чтобы не упустить свой шанс?» Но понимание — это одно, реальность же намного сложнее, и техножрец мог лишь верить, что когда-то решится сделать хоть один шаг в ее сторону.

Для этого осталось всего ничего — вернуться.

[Аве]

Борт Венериса.
Вчера они вылетели к Станкам. К мирам, которые, будь на то воля Меркуцио, он предпочел бы забыть навсегда, ибо слишком живы были в его памяти обстоятельства, заставившие покинуть Механикусов. Техножрец на секунду как наяву ощутил сковывающие его захваты и холодную сталь лабораторного стола, давящую безысходность положения, развеянную когда-то Лорелеей. Кстати, о ней. Смутная тревога зрела в памяти Меркуцио с тех пор, как она упомянула про знание Лингва Технис. Священный язык механикусов был одной из самых охраняемых тайн жрецов Марса, магосы гордились, что за все тысячи лет сосуществования с Империумом никто из непосвященных даже не приблизился к пониманию их речи, а все слухи о исследованиях тщательно проверялись и, как говорят, существовал даже отдельный орден акъюторов, посвятивших свое служение зачистке слишком близко подобравшихся к разгадке этих тайн. Так это на самом деле или нет, в любом случае, инквизиторы, изучающие технис, идут опаснейшей тропой.

Так что одно из первых, что сделал техножрец во время путешествия — попытался прояснить у Лорелеи ее оговорку. Прояснить толком не удалось, да и беседа через некоторое время начала приобретать весьма напряженный характер...
–Меркуцио, какого фрага ты все еще здесь?! Вопрос закрыт. Знание или незнание Лингва Технис — это дело мое и инквизиции, не лезь, куда тебя не просят!
–Я тоже в инквизиции. И мне не индифферентна судьба моих коллег и начальства.
–Кровь императора! Это. Мое. Дело.
–Нет. Это касается механикус. Я — механикус. Я обязан обратить ваше внимание...
Договорить Меркуцио не дали:
–Donnerwetter! Ну почему из всех шестеренок я обратила самого нудного?!
Видимо, именно это и добило техножреца окончательно. Нудного?! Анализ фактов и трезвый расчет люди считают нудными?! Ну ладно... Фраст с шипением выдохнул в респиратор и внезапно взорвался:
–Лорелея, ты вообще понимаешь, в каком ты шламе?! Брала меня с собой как советника? Так получай совет: либо ты с этого дня молчишь о технис, либо умираешь! Или ты думаешь, что за тысячи лет наш язык не изучили лишь случайно?
–Не надо считать меня ребенком. Я в Инквизиции и всегда знаю, на что иду.
–Когда пистолет взорвется в твоей руке после работы акъютора над ним, никто не сможет тебе помочь. Даже я. Как бы ни хотел. - Гнев Меркуцио прошел столь же быстро, как и возник и последние слова, насколько это возможно для синтезированного голоса, были наполнены болью. Дальше разговор продолжать смысла не было, поэтому не ожидая ответа техножрец вышел, с щелчком закрыв за собой дверь.

Сказать, что Лорелея была в шоке — не сказать ничего. Она могла бы ожидать такой реакции от кого угодно, но техножрец??? И даже неизвестно, какая из эмоций Фраста удивила ее больше. В любом случае, это было отрезвляюще. «Ну вот, докатилась, уже с шестеренками ругаюсь. А что дальше — поцапаюсь с инквизитором?», - хмыкнула Деканта получившейся шутке. Ну да ладно, с Меркуцио она еще поговорит, если уж жрец так завелся из-за лингва технис, может и правда стоит учесть его опыт...

Что-что, а как правильно извиняться техножрец забыл уже давно. А какой-то смутный диссонанс в его психофизиологическом состоянии подсказывал, что после подобных дискуссий просить прощения у людей все-таки принято. Поэтому, когда через пару дней Лорелея сама подошла к нему и предложила продолжить разговор в более спокойных тонах, жрец был только рад. Ему оставалось только согласиться с дознавателем, что они оба погорячились и высказать надежду, что новый диспут пройдет без эксцессов. Как скривило Лорелею при его последних словах, он по счастью не заметил, а мыслей читать не умел, поэтому так и не узнал, как девушка глубоко вздохнула и отогнала мысль про неисправимость техножрецов..

[Аве]

Как ни странно, но случившаяся на днях перебранка изменила их отношения, заставила Лорелею взглянуть на механикуса чуточку иначе. Да, Фраст оставался все-так же местами нудным, совершенно не умеющим вести себя с людьми замкнутым техножрецом, но даже сквозь эту едва заметную щелочку дознаватель теперь видела гораздо больше эмоций, чем обычно она ожидала от адептов Марса. Ранее ей казалась безумной сама идея переживающего механикуса. Чувствующая шестеренка?! Не смешите. А тут, внезапно, вот такое чудо. Взрыв ноэмы, да и только, как говаривал ее преподаватель Высокого Готика.

А еще...Эта мысль возвращалась снова и снова, как девушка ни гнала ее. Но ей действительно было приятно, что за нее кто-то переживает. Годы учебы, служения у сестер а затем в Ордосе давно заставили Лору забыть, как может волновать подобное ощушение. Инквизитор, аколиты, коллеги, - для всех она была лишь винтиком махины Империума, для кого большим, для кого меньшим. На секунду дознаватель ощутила тень сочувствия к техножрецу, которому, пожалуй, приходилось вдвойне тяжелее осознавать себя частью сразу двух систем, но она быстро отогнала от себя подобную мысль, сложив Аквилу и пробормотав привычной мантрой «Нерушима та стена, в которой ты кирпич, Лора. Помни об этом». Пожалуй, только Ханк смог преодолеть это незримое расстояние и фактически стать для девушки старшим братом. Как и все сороритас, она выросла в схоле и уже давно не помнила свою семью, но где-то на краю подсознания сквозь все эти годы пронесла она то чувство защищенности, что когда-то окружало ее, ту поддержку, по которой навсегда остался в глубинах ее памяти настоящий брат. Правда, вместе с братским отношениям Ханк принес и требовательность, порой жесткую и немилосердную, но, понимая, чем она вызвана, Лорелея только с большим удовольствием ловила в его глазах сначала просто одобрение, а потом уже и гордость за нее. Благо на пятнадцатом году совместной работы поводов для этого было все больше и больше.

Дознаватель на миг восстановила в памяти медицинский комплексс Хадда и лежащее на столе тело Меркуцио, его потухший взгляд, мгновенно вспыхнувший вновь при упоминании Фелиции. Она помнила эту вспышку и поневоле сравнивала это воспоминание со взглядом техножреца во время недавней ссоры. Взглядом, как и тогда полным неподдельных эмоцией, не забитых даже годами служения Богу-машине. Пожалуй, да. Идеальная кандидатура для задуманного ей. Еле заметно улыбаясь, Лорелея переступила порог каюты аколита: «Меркуцио, нам нужно серьезно поговорить».

[Melhar]

[Eredil]

Кадия?